-------> Озеро

Стоило только Бойцу коснуться руки ученицы и на короткое мгновение прикрыть глаза, как двоих окутала практически физически ощущаемая липкая, ледяная тьма, пронизывающая буквально до костей, стягивающая кожу и уносящая куда-то вдаль. К сожалению, при столь остром истощении Силы Вайтсоул чувствовал происходящее буквально каждой клеточкой тела, что отнюдь не прибавляло радостных ощущений к ставшей уже практически родно болью порезов по всему телу.
Впрочем, путешествие сквозь пространство, как всегда, не заняло много времени – Александр мог поклясться, что прошло не больше мгновения, лишь казавшегося вечностью. Спустя это самое мгновение тьма рассеялась, а дышать, как отметил про себя Безымянный, стало заметно легче.
Медпункт встретил новоприбывших своей привычной прохладой и характерным запахом медикаментов, кровати по-прежнему радовали кристальной белизной, а на подоконниках цвели яркие, алого цвета, цветы. Шторы не были задёрнуты, и сквозь давно немытые окна в помещение пробивался яркий свет. Людей в комнате не было – несмотря на то, что одна из белые ширмы мешали разглядеть комнату, мужчина был в этом твёрдо уверен. Ничто не нарушало тишину.
«Удивительно, что получилось переместиться точнёхонько туда, куда нужно».
Вайтсоул покачнулся и, так и забыв отпустить руку напарницы, приземлился на кровать, утягивая девушку за собой и вынуждая просто-таки сесть рядом.
- Так, надо, думаю, найти что-нибудь для обработки ран.
«А то выглядим как ‘живые примеры трупов’» - с сарказмом добавил про себя математик, наконец осознав, что стоит, наверное, всё же отпустить хрупкие пальцы Киномото.
- Эм.. прости. Я пойду поищу что-нибудь подходящее.
Страж снова поднялся на ноги и, расстегнув пальто и расположив то на одной из ширм, вышел за пределы помещения для тех, кому требуется продолжительный курс лечения.
И здесь была тишина – весь и без того немногочисленный медперсонал словно испарился в никуда, оставив потенциальных посетителей самих разбираться со своими проблемами.
«Ну, раз такое дело, то пускай и не жалуются».
Алекс с видом заядлого авантюриста извлёк из-за горшка с кактусом, стоящего на столе врача, ключ от склада и направился к двери – раз глубокоуважаемые медики не спешат заниматься своей работой и отсутствуют на рабочем месте, то пускай будут готовы к возможным последствиям.
Замок двери, отпертый ключом, издал резкий щелчок и дверь, поддавшись одному из преподавателей, открылась.
-Темно – хоть глаз выколи…
Вайтсоул нашарил на стене включатель и зажёг свет, тут же заполнивший небольшое помещение и давший возможность разглядеть находящиеся внутри шкафчики с медикаментами. Математик потёр переносицу, вспоминая откуда же хорошенькая блондинка-медсестра во время его прошлого посещения медпункта извлекала бинт и перекись и распахнул ближайший ко входу шкаф, в котором обнаружилось всё необходимое и даже больше.
- Да я же везунчик~
Безымянный извлёк на свет божий два небольших рулончика с бинтом, перекись, пластырь и мазь от синяков, закрыл шкафчик и, выключив свет, вернулся в помещение, заставленное стеллажами с медицинскими картами. Дверь была снова заперта, а ключ возвращён на прежнее место.
«Хвала богам, наша обожаемая медсестра всегда оставляет ключ здесь…»
Страж усмехнулся и вернулся в комнату с кроватями, быстро преодолев расстояние, отделяющее его от ширмы, за которой мужчина оставил свою Жертву.

Киномото, к счастью, дождалась возвращения Бойца, не сдвинувшись с кровати и лишь сменив положение, в котором находилась: сгорбилась, поджала ноги, прижала хвост к телу, а уши – к голове, став похожей на больших размеров рыжую кошку. Свет, пробивавшийся сквозь высокое окно, солнечными зайчиками прыгал по волосам той, делая их ещё больше похожими на пламя.
- Ну, вроде бы я всё нужное нашёл.
Александр аккуратно пристроился рядом с Безымянной, располагая всё «награбленное» на покрывали между ним и девушкой, которой явно был нужен отдых. Стараясь не смотреть на раны той и мысленно крайне и крайне нелестно отзываясь о встреченном иностранце, распаковал бинты, раскрыл едко пахнущую эвкалиптом и чем-то ещё мазь начал аккуратно наносить ту на раны Жертвы.
- Учитель, я вот сидела и думала, пока вы отсутствовали… Когда вы сражались в авторежиме, как обычно сражались?
Александр на секунду поднял лицо, удивлённо приподняв бровь, словно спрашивая с чего вдруг она пришла к подобным размышлениям, но в следующее мгновение вернулся снова вернулся к лечению ученицы.
- Что ты подразумеваешь под словом «как»? – губы математика растянулись в едва заметной усмешке. – Бой в авторежиме не слишком отличается от Боя Парой. Только решения нужно принимать самому как можно быстрее и за ошибки приходится расплачиваться самому.
«В этом определённо плюс сражения в одиночку» - отчего-то подумалось Безымянному. Наверное, если бы его юный и ещё не закалённый в Боях Агнец это услышала, то или обиделась бы, решив, что он не доверяет ей, либо, что более вероятно, закатила скандал, что «это участь Жертвы – принимать на себя удары, она справится и ему не нужно волноваться и бла-бла-бла». Да, за эти несколько дней с установления Связи поняв характер Хитоми, Александр твёрдо знал, что так бы оно и было.
- Если говорить о технике или о чём-то подобном, то я предпочитаю действовать не придерживая какой-либо строго определённой тактики – это лишает удары непредсказуемости, а в совокупности с тем, что Страж-одиночка и без того слабее Пары, а уж тем более Природников, - это ведёт к поражению.
Мужчина аккуратно перебинтовал смазанные мазью запястья рыжего тайфуна, сидящего перед ним, и за ненадобностью отложил остатки бинта в сторону.
- С чего вдруг ты заинтересовалась авторежимом?
Вайтсоул щедро капнул перекиси на собственные раны и еле сдержался чтобы не поморщиться. Не то чтобы было нестерпимо больно – к боли он, скажем так, всегда относился с философским пофигизмом – но ощущение было малоприятное.

Его Жертва была даже не пытающимся скрыть своих наклонностей садистом – в этом Алекс убедился как только в руках Киномото оказалась ватная палочка, которую она поспешно смочила перекисью и поднесла к одному из порезов. Короткое предупреждение о том, что «сейчас будет очень-очень неприятно» педагог пропустил мимо ушей, закусив внутреннюю часть щеки в немом крике – процедура была действительно до крайности болезненно-неприятной. Впрочем, если бы оставшаяся внутри ран дрянь загноилась – было бы намного хуже.
Менее глубокие порезы постигла менее жестокая участь за что Вайтсоул возмолился всем известным ему богам – девчачий розовый пластырь с кошачьими моськами и пони он вполне-себе мог вытерпеть: обижать так старающуюся на благо его выздоровления Хитоми совершенно не хотелось.
- Авторежим меня ни разу не колышет. Меня колышет, какое мнение сложилось о тебе, как о Страже; я думаю, что это не последний Бой, а учитывая нашу везучесть, следующий может быть очень скоро.
- В этом ты, как не прискорбно, права, - Страж запустил пальцы в шевелюру, ещё больше взъерошив ту, и, нахмурившись, прикрыл глаза. – Но несмотря на то, что я отчётливо чувствую, как каждый из них укрепил нашу Связь, думаю, надо постараться избежать Битв Заклинаний в ближайшее время. В таком состоянии Безымянные слишком уязвимы.
Сказать по правде, сейчас Александр вообще сомневался, что у них есть шансы на победу, после того, как испанец так знатно раскатал их тушки по песку. А ведь он был лишь один… Что бы с ними было, нарвись Безымянные на Природную Пару так и вообще представлять не хотелось.
В любом случае, сейчас надо было, прежде всего, дождаться, пока восстановится ученица Семи Лун – на самом Алексе, он был в этом абсолютно уверен, после такого лечения и его способности к заживлению ран «как у собаки», уже через пару дней не должно было бы остаться и пары белых линий, бывших когда-то порезами.
- В общем, к этому самому следующему разу я хотела бы доставить побольше неожиданных проблем соперникам. Точно! Учитель, а выпишите мне разрешение на посещение закрытой части библиотеки, вы же можете, я знаю!
Мужчина усмехнулся умоляюще-жалостливому взгляду своей ученицы и коротко вздохнул, как бы говоря «ну что с тобой будешь делать?» Закрытая часть библиотеки на то и была закрытой, чтобы туда не совались чересчур любопытные ученики – многие из фолиантов, хранившихся там, явно не были предназначены для детей. Узнай некоторые из преподавателей о том, что он выписал разрешение одной из учениц – и ему пришлось бы долго и нудно объяснять коллегам и начальству что к чему, зачем и как.
Но здравым смыслом и страхом перед начальством Вайтсоул никогда не страдал. А уж отказать ТАК смотрящей на него девушке – было бы попросту подлостью.
- Хорошо. Но постарайся не распространяться о том, что у тебя есть разрешение.
Хмыкнул, разглядывая тело, усыпанное цветасто-розовым великолепием и бинты на руках девушки, мысленно пообещав более не допускать такого. Вероятно, ему бы тоже стоило прочесть пару-тройку книжек из закрытой секции на досуге.
- Выпишу в ближайшее время.

- Я буду нема, как рыба!
Ушки девушки пару раз радостно дёрнулись, хвост, будь чуточку побольше, наверняка оторвал бы Безымянную на пару-тройку метров над полом. Вайтсоул мог лишь умиляться такой бурной реакции на разрешение посещения библиотеки – обычно, нормальные ученики, оттуда наоборот, как подскипидаренные, бежали сверкая пятками.
Определённо, ему в напарницы досталась уникальная личность.
Хитоми подпрыгнула на месте, продолжая радоваться и, довольно неуклюже промахнувшись мимо кровати, спикировала пятой точкой на пол, по ходу сего действия умудрившись ещё и свалить на пол горшок с «денежным деревом», не один год покоившийся на прикроватной тумбочке.
Да, и в умении находить неприятности на свою голову она тоже была уникальна…
- Не видать теперь Семи Лунам миллионов… - Вайтсоул окинул ученицу беглым взглядом и, убедившись, что ран у неё не прибавилось, весело фыркнул. Конечно же, денежные деревья, рассаженные по всему медпункту ни коим образом не могли повлиять на капитал школы, однако нервная система после боя требовала разгрузки в виде иронизирования по поводу и без.
Только было образовавшуюся тишину кабинета нарушило тихое урчание желудка. Следом, буквально сразу, послышалось не слишком радостное подведение итогов дня со стороны Хитоми.
- Блин, дурацкий день с дурацкой идеей погулять…
Девушка снова взгромоздилась на кровать, задав поставивший мужчину в тупик вопрос.
- Учитель, там, на озере, вам не показалось ничего странного?
Странным? На озере? Нет, в принципе, всё было вполне-себе логично. Если напавший на них экземпляр был членом Ордена, о котором их какое-то время назад предупреждали, то неудивительно почему тот напал на них. Удивительным было лишь то, что он покинул Систему не добив Безымянных. Но тут уж у каждого сражающегося свои принципы.
- Нет… А ты заметила что-то странное?
Страж отлепил налепленный Жертвой на нос розовый пластырь, задумчиво начав вертеть тот в руках.
Кем бы ни был нападающий, становилось совершено ясно только одно – с двумя такими лучше не связываться, ибо в этом случае, вполне вероятно, что из Системы они с Хитоми вернутся «вперёд ногами».
На фоне подобных проблем Сеймей как-то, по правде говоря, терялся и становился далеко не первоочередной из проблем.
- Ты… вы же не будете никому ничего говорить?
Голос Безымянный словно эхом повторил то, что сейчас занимало мысли математика. Он слишком «громко» думал? Вероятно, хотя и не факт. Что важнее, сейчас стоило решить, на чьей он стороне – Жертвы, с которой связан Именем и судьбой, или директору, ради которого, вероятно, и жил все эти годы с момента попадания в Семь Лун.
- Не скажу.
Вздохнул, как бы говоря «горе ты моё луковое…».
- Сейчас директору и без этого достаточно проблем. Прежде всего надо разобраться что за… экземпляр на нас напал. И сколько вообще таких бродит по улицам Токио.
Алекс мягко потрепал девушку по волосам, насмешливо-командным тоном выдавая то, что на текущий момент волновало его больше всего.
- А теперь – шагом марш в столовую. Не хватало ещё, чтобы мой Агнец помер от истощения.

-------> офис Саган Нагисы

Отредактировано Alexander Whitesoul (2012-10-18 23:40:43)

Отсель

Рыжий вывалился с носилок почти что и сам - хорошо  еще что запихнули их с Греночкой вместе и теперь рука с умными пальцами, к слову - куда умнее хозяина, вцепилась накрепко в гайдзинские патлы где-то на полпути. Теперь же айн вывалился на пол, а рука, немного вывернувшись, осталась почти что на носилках - Гренковы  волосья решили пока что с хозяином не расставаться и давали повод на них пялиться затуманенными со сна глазами и немного трясти головой. Очень осторожно трясти, потому что внутри громыхают какие-то осколки и перед глазами малость плывет. Наверное поэтому, а может ещё почему, но только прибился Эмка носом к самому что ни на есть кулаку - разглядывать поближе.
Рыжая недовыдернутая патлина тряслась в месте с кулаком - хвостатого малость знобило и гнусный щелкающий звук, проявившийся с периферии, оказался звуком клацающих зубов. Причем зубов его, Эмуса - потому что при попытке спросить первым делом прикусился язык, заставив ушастого едва слышно зашипеть...

Нельзя сказать, что Гленн стоически переносил все свалившиеся на его лохматую голову неприятности. Вернее сказать, Гленн лежал. И очухиваться ему было совершенно не нужно.
Он все видел и все понимал. Только промычать не мог ни слова, а единственным его осмысленным желанием в эти минуты было, чтобы мир наконец перестал дрыгаться в корчах у него перед глазами.
Пусть бы уж лучше издох, чем так мучиться. Мир, в смысле.
Каждый раз когда Бра пытались каким-то образом переложить он брыкался, борясь одновременно с желающими помочь и подступающей к горлу тошнотой. Вывалить на этих добрых самаритян завтрак было бы не слишком хорошим выражением благодарности, наверное. Вот и сейчас, когда за волосы пребольно оттаскали (в который раз за эту поездку), а потом вдруг принялись мять и утрамбовывать с Эмусом на лежанке, называя "котеночком", Гленн (возмущенный до глубины души) нашел в себе силы упасть с лежака и пребольно удариться плечом.
Зато этот удар вернул ему способность членораздельно говорить. На время, по крайней мере.
- Никакой он мне не друг. И ты тоже. И... - мальчишка подавил приступ едкого кашля и судорожно сглотнул. - И вам сейчас лучше дать мне ведро и отойти.

Дан тяжело вздохнул. Вот всегда с детьми так. Не слушаются мудрых советов. Не слушаются вообще советов. Вообще не слушаются, рыжие гадики. У одного ребенка еще уши не отвалились, а все туда же - возмущаться, страдать. Нет бы хоть немного вник в происходящее! Хоть бы прислушался к себе. Парочка, конечно, стремная. Очень забавная, в смысле. Ну, если честно, Дан присматривался к ним и видел тонкую ниточку Связи, которую мальчишки то ли не ощущали, то ли не замечали специально. Иначе бы давно уже вцеплялись друг в друга. Хотя вот ушасто-полосатый цеплялся за Жертву... с одной стороны - правильно. Ибо Жертва это жизнь, сила и смысл происходящего. С другой - неправильно, ибо Жертве и самой хреновенько. И тянуть из Жертвы силу - это как-то не очень пушистенько. Даже для такой неокрепшей парочки.
- И кто вас против Агацумы поставил... - возмутился Дан тихо, умело и проворно подставляя под лежащего и страдающего тазик. На всякий случай приготовил вторую емкость, мало ли, что с кроватным Бойцом случится. Вдруг нечто похожее. Следует быть готовым к таким проворностям желудка новоиспеченного Бойца.
- Милые, вы мне вот что ответьте. На всякий случай. Вы хотя бы в курсе, что вы - Жертва и Боец? С одним Именем.

- Конечно жертвы! - Эмке было не так много лет, килограмм и сантиметров, так что пользоваться закидонами взрослых он, в отличии от Грена, не брезговал. Вот и сейчас его мнение, основанное на каше в голове, решительно разошлось с высказыванием приятеля:
- Жертвы этих самых отличников... Они вообще первые напали, а мы стояли как настоящие бойцы!
Тазик он отверг и сейчас почти успешно справлялся со шнурками и собственными ногами - неплохо было бы все же встать и сделать отсюда ноги - болеться и тошниться Эмка не любил и не особо умел, всю жизнь свою отличаясь восхитительно крепким дикарским здоровьем хулигана, выросшего на свежем воздухе, касторке, рыбьем жире и отцовском ремне в качестве основных медикаментов.
Тем не менее со второй частью высказывания Грена, доверенного уже гулкой емкости таза, Абэ согласился:
- Нас по-разному зовут! Он же вообще не местный! - звонкая обида помогла встать из мертвых и с койки. Взрослые, конечно, ненаблюдательные до крайности, но чтоб айна с гайдзином спутать? У Эма были в этом сомнения, а "совсем плохо" потихонечку отступало - айн оживал и теперь в его голову закрадывалась мысль, что над ними издеваются.
А этого позволять никак нельзя было - эдак и сюсюкать начнут. Вотещщо!