Тушка Каина приземлилась точнёхонько на диван рядом с Хелем, заставив лениво повернуть голову в свою сторону и приоткрыть один глаз. Естественно, никто другой это не мог быть, но хотелось просто полюбоваться на наглую загорелую физиономию, которая сейчас, кстати, выглядела на удивление спокойно. Защитник не уставал каждый раз поражаться тому, что и таким испанец тоже бывает. Хотя бы редко, но всё-таки бывает.
Цыган нетерпеливо начал шарить по карманам. А так как обычно там были сигареты, деньги и ключи, как максимум, методом исключения догадался, что же брюнет ищет.
«Ищи-ищи, золотце».
Самодовольно усмехнулся, закрыв глаза и наслаждаясь тишиной, нарушаемой лишь голосом Вульгарного. Слишком уж расслабившись, упустил момент, когда сигареты испарились из его собственного кармана, и совсем рядом появился характерный запах никотина и ментола. Впрочем, как довольно точно подметил Атакующий Вульгарных, всё, что можно было – у Хеля уже было убито за более чем десять лет совместной жизни постоянным пребыванием рядом со смолящим Маджере. Поэтому, собственно, не стал вскакивать и, картинно размахивая руками, читать лекцию о вреде курения.
- Ты серьёзно думаешь, что я поверю, что ты каждый раз, - сделал ударение на последних словах и, открыв глаза, недовольно глянул на брюнета, - не хочешь меня будить? Было бы чудесно, будь это правдой, но увы и ах. Какая досада. Не любишь ты меня совсем.
Картинно смахнул с щеки несуществующую слезу. Устроил локти на спинке дивана и закинул ногу на ногу, вспоминая, что же ему надо было сделать вечером. Что-то ведь важное было запланировано… Кажется, менеджер что-то ему говорил, когда Хель удалялся из офиса с подписанным заявлением о недельном отдыхе от любимой работы.
Потянул пальцами за край бинта, накручивая тот на пальцы и снова разматывая, закусил губу, пытаясь вспомнить. Вроде бы было это только вчера,  а как будто вечность прошла…
Тихо усмехнулся и, продолжив своё крайне увлекательное занятие, вдруг вспомнил. Встреча. Сегодня. В семь. С менеджером. Коротко взглянул на настенные часы, отмечая, что времени осталось не столь много, а до злополучного бара надо ещё дошкандыбать. Порой блондин искренне не понимал, почему они с Миками не могли обсудить все тонкости предстоящей работы в квартире.
Ах, да. Не хватало ещё, чтобы на работе узнали о том, что они с Кайнушкой живут вместе. И так по зданию агентства ходили крайне нелестные сплетни и слухи о том, что женщины де Сальватти не привлекают. А тут вопросов и проблем стало бы ещё больше. Грёбаные сотрудники. Порой казалось, что работай они с таким же рвением, как чесали языками, - и агентство бы ну просто процветало.
Вставать не хотелось. Тем более, когда Цыган сидел и флегматично смолил рядом. Поэтому, решив, что успеет и у него ещё есть минут десять в запасе,  завязал злополучный бинт так, чтобы тот не развязался, на этот раз, правда, наученный опытом, не душа напарника.
- Ты, кстати, по бабам собирался, помнишь ещё?
Усмехнулся, оглядывая мумию Тутанхомона напротив. Если ему сегодня и светило клеить представительниц противоположного пола, то это явно были медсёстры в ближайшей больнице. Тем лучше. Не хотелось признавать, но когда Правый устраивал себе ночные похождения, де Сальватти было далеко не настолько пофигу, как он утверждал.
- Да и мне пора уже сваливать. Меня ждёт одна ну совершенно очаровательнейшая особа.
И пох*й, что "очаровательная особа" - это сорокапятилетний мужик-менеджер.

Отредактировано Michel de Salvatti (2012-11-10 21:25:17)

Хотел было прихватить как-то уж слишком спокойно отреагировавшего и направившегося к себе в комнату брюнета за запястье, однако в последний момент передумал и, поднявшись с дивана, последовал примеру напарника. В одних штанах, босиком в начале весны особо по улице ведь не походишь. Точнее, походишь, если ты какой-нибудь грёбаный тибетский монах, но де Сальватти себя таковым явно не считал.
- Да, встретимся утром.
Повернул ручку двери и вошёл в комнату, окинув помещение беглым взглядом, в поисках необходимого. Из громоздкого, кажется, дубового шкафа извлёк на свет божий узкие дырявые джинсы и чёрный свитер с горлом и неимоверной кучей различных заклёпок и цепочек. Волосы завязал в свободную косу, из-за занавески извлёк сумку-почтальонку, закинул туда кошелёк и мобильник. И, закрыв за собой дверь комнаты, отправился в коридор.
- Не перестарайся там, хорошо? Не хочу, чтобы твои раны открылись. И… если во что-то ввяжешься, позови, хорошо?
Что-то Хель последнее время слишком уж распереживался за  Правого: наверное, из-за того, что Беседы теперь были далеко не учебными, а это автоматически подразумевало возможность с лёгкостью расстаться с жизнью в случае поражения. Защитники, конечно, исходя из теории, имели довольно неплохие шансы выжить в таком случае, пусть и претерпев огромную физическую и психологическую нагрузку, но… тут был скорее не страх за свою шкуру, сколько твёрдая уверенность в том, что ни один другой Атакующий, будь он хоть семи пядий во лбу, итальянцу был не нужен. Сколько бы тот не орал раньше Маджере об обратном. Раньше. Сейчас уже перестал, осознав, насколько глупо это звучит из его уст. Конечно, Каин и без того знает, как всё есть на самом деле. По крайней мере, должен знать...
- Не хочу снова отскребать твою тушку от кухонного стула.
Хмыкнул, нацепив плащ и практически вскочив в казаки. Теперь дело оставалось за малым: проехать в переполненной электричке три станции и дальше прочапать двадцать, нет… коротко взглянул на экран мобильника, прикинув время и скорость бега. Одиннадцать минут. Итого меньше получаса. Значит, определённо успеет, если всё пойдёт по плану.
«Боже, пускай он не забудет хотя бы дверь закрыть…»
Оглянулся на прикрытую дверь в комнату Цыгана и, чисто автоматически махнув в сторону той, вышел из квартиры.
- Я ушёл! Весёлого вечерка тебе, Кайнушка!
Едва закрыв за собой железную дверь квартиры, рванул с места на манер спринтера: сохранить репутацию человека, который не заставляет себя ждать, было ну просто-таки делом принципа.

---> Бар "Кичиро"

Бар "Кичиро" --->

Какое-то время по улице шли молча – мальчонка улыбался, всё ещё не осознавая, что творит, Хель безучастно смотрел на припаркованные у обочины машины, пытаясь выцепить взглядом хоть одно ярко-жёлтое такси. Кажется, Кимура начинал замерзать – не к добру это.
Алкоголь на холоде начал постепенно выветриваться, возвращая сознание и погружая в далеко не радостные мысли о том, что делает он. Очнулся, лишь когда  Такуми крепко прижался всем телом к его руке, всё ещё беззаботно улыбаясь и мелко подрагивая на холоде. Быстрый поток вопросов, скорее похожий на птичье щебетание, на какое-то короткое мгновение поставил в ступор. Де Сальватти всё ещё порой терялся, когда его собеседники-японцы начинали тараторить в привычной для себя манере. Впрочем, сориентировавшись и осознав что у него спрашивает японец, мягко улыбнулся.
- Честно говоря, я и сам не знаю, какие у нас с ним отношения. Всё слишком запутанно: ссоримся, миримся, издеваемся друг над другом. К тому же, я люблю его.
Признаться в этом на пьяную голову незнакомому человеку оказалось намного легче, чем трезвому себе. Парадоксально, но факт.
- Но повода для волнения у тебя быть не должно, - фыркнул, аккуратно отцепив собеседника от руки и прижав дрожащего паренька к себе за плечи, - Маджере абсолютно плевать что и с кем я делаю. Сейчас он и сам, скорее всего, подыскивает очередную красотку на вечер и вернётся только утром.
Мягко прикоснулся губами к пальцам Таку, заботливо убравшего выбившуюся из косы прядь волос итальянца.
- Не волнуйся. Дома, как на складе, есть всё.
Наконец нашёл, что искал, и направился прямиком к небольшой машине, увлекая Дьявольского за собой. Водитель как-то не слишком обрадовался двум мило обнимающимся парням в салоне своего автомобиля, но открыто возражать не стал, а лишь сухо поинтересовался адресом и оплатой перевозки. Услышав безучастный ответ блондина коротко кивнул и, зажав педаль газа, тронулся в сторону указанного здания, периодически сверяясь с навигатором.
Ехали в напряжённой тишине: водитель старался как можно меньше смотреть на странную парочку и не отвлекаться от дороги, Кимура задумчиво разглядывал проносящийся за окном пейзаж ночных улиц Токио, а Хель… Хель молча размышлял на непроизвольно вякнутом ранее. Может, ему даже полезно было хоть иногда напиваться до чёртиков?.. По крайней мере, будучи пьяным, он не врал себе и не закрывал глаза на очевидные факты.
Приехали.
Вульгарный отдал сидящему за рулём мужчине обусловленную сумму и, выйдя из машины, приоткрыл дверь перед Правым, выводя того из прострации и позволяя снова шагнуть на холод. К счастью, ненадолго – таксист, на счастье Одарённых, довёз тех практически до входа в здание.
На лифте поднялись на самую верхотуру здания и де Сальватти, недолго провозившись с поиском ключей, открыл дверь и, шагнув в помещение, включил свет, тут же представивший взору отопнутый в сторону после небольшого срача с начальником японского штаба Константы табурета и валяющейся рядом пивной бутылки. Флегматично окинул сие взглядом и стянул с себя верхнюю одежду и ботинки. Пущай лежат до ближайшей уборки!..
- Ну что, пить будешь? – практически по-кошачьи промурлыкал, притягивая паренька к себе за подбородок и целуя в ледяные после улицы губы.

Особым энтузиазмом мальчишка уже не пылал – испугался в последний момент? Возможно, хотя маловероятно: недаром он любимая зверушка проклятущего-извращуги-Шварца, что бы он там сегодня не выкинул со своим новоявленным Тандемным Правым. Снова нахмурился, отстранившись от Дьявольского и указав рукой в сторону своей комнаты.
- Заходи. Я сейчас принесу.
Не дожидаясь ответа быстрым шагом направился к кухне, желая покинуть треклятого японца хоть ненадолго. Какого чёрта он, Левый Вульгарных,  делает? Неужели так хочет поиздеваться над шефом, что готов переспать с первым встречным? Тем более, с мальчишкой!
Запустил пальцы в волосы, устраиваясь на кухонном стуле и откидывая голову назад. Подумать только, даже такое лошадиное, по его меркам, количество выпитого не избавило итальянца от вездесущей привычки рассуждать здраво и оценивать ситуацию с точки зрения логики, а не сиюминутных порывов и обид.
Нащупал пальцами нить Связи, аккуратно провёл по ней пальцами и, передумав, поднялся на ноги. Пусть развлекается. Тем более, что Хель не был абсолютно уверен в реакции брюнета, если тот увидит в комнате Защитника пьяного и готового натворить глупостей юношу, тем более являющегося чужим Правым.
Но во встрече с Дьявольским определённо был свой плюс; правда плюс, сейчас Михелю таковым не казавшимся. Гораздо проще было говорить, насколько Маджере невыносим, чем спокойно признавать свои чувства. Конечно же, во всём просто виноват чёртов общий Фатум. Это просто побочный эффект совместных сражений и долгого проживания бок о бок. И ничего больше.
С самой верхней полки достал бутылку с коньяком и две коньячные рюмки.
Плевать. С этим он разберётся утром. Когда Кимура-младший покинет квартиру и отправится выяснять отношения с австрийцем. Пожалуй, стоило, правда, подготовить Шварца к встрече: выбить из него всё дерьмо и дать понять, что окружающие, чёрт возьми, не те, кого можно так просто использовать, а потом выбрасывать. Ладно Вульгарные – они с Шварцем просто коллеги. К тому же уже взрослые мальчики, которые способны неплохо постоять за себя. Но Кимура - ещё наивный мальчонка!
В комнату зашёл уже вернув себе привычную для окружающих доброжелательную улыбку. Негоже давать другим знать о своих сомнениях, страхах или злости – любая подобная слабость в случае чего в Зазеркалье может стать фатальной.
- Это и есть спальня. Моя. Кайнова, конечно, в разы больше похожа на оную, но не думаю, что он будет шибко рад, если застанет нас там.
Хмыкнул, заперев за собой дверь. Если понадобится – Таку откроет, если же всё-таки нет – по крайней мере, их не побеспокоят.
- Может, расскажешь, что всё-таки произошло, раз ты отважился на подобное? – развалился на диване и наполнил притащенные с кухни рюмки коньяком. Наверное, стоило принести что-то на закусь, но возвращаться обратно не хотелось, да и торкало так куда сильнее. – Что там с твоим придурком керинским не так?
Залпом опустошил рюмку и, отставив ту на стол, прошёлся взглядом по обнажённому плечу, про себя отметив, что миловидные японцы не слишком отличаются от среднестатистических европейских девушек. Миловидное личико. Узкие плечи. Худющая талия. Длинные пальцы. Узкие бёдра.
Последнее, правда, было скорее минусом. Как минимум, в той ситуации, к которой всё и шло.
- Не молчи. Я, кажется, знаю, как решить твою проблему, но не знаю, согласится ли этот чёртов псих-одиночка помочь твоему горю.
Вздохнул, кинув серьёзный взгляд на Такуми.
- Ты правда хочешь избавиться от соперника или только угрожаешь?

- Ничего не дико, - отставил бутылку на столик напротив софы и, устроив локти на спинке той, откинул голову назад. – Если бы у меня попытались отнять Кайна – удавил бы дрянь собственными руками. Наверное, это естественно: бороться за то, что тебе дорого.
Пусть итальянец и сказал то, что сказал, но уверенности в том, что он поступил бы именно так, становилось всё меньше. При потере партнёра человек испытывает просто адские мучения. Наверное, де Сальватти, зная это, никогда не позволил бы своему эгоизму обречь Правого на такую незавидную участь.
В конце концов, ведь были и другие способы избавиться от этой непойми откуда появившейся «занозы в заднице»: можно было хорошенько припугнуть, предложить кругленькую сумму… да каких только вариантов не было! У всех людей есть свои слабости и если уметь на этих слабостях играть, то можно добиться абсолютно всего.
Но Таку из всего возможного выбрал крайнюю меру. Возможно, просто не подумал своей дурной башкой о последствиях. Он что, думает, Шварц ему огромное человеческое спасибо за убийство Тандемного Правого скажет?! Идиот.
- Вот скажи мне, Кимура. Что для тебя стоит на первом месте: удовлетворение твоей собственной прихоти или счастье твоего обожаемого Защитника? Я спрашиваю тебя не как Бойца. Как человека.
Вздохнул, запустив руку в волосы.
- Впрочем, неважно. Твоё дело – решить, что делать дальше. На трезвую голову. Хорошенько обдумав ситуацию.
Ох  уж ему этот своенравный мальчишка… интересно, он вообще со смертью когда-нибудь сталкивался? Итальянец искренне в том сомневался, хотя открыто выражать свои сомнения не стал. Что бы Такуми, мать его, не решил в итоге, как говорит Маджере, флаг ему в руки, транспорант в задницу. Пускай уже, раз считает себя взрослым, и ведёт себя как взрослый: самостоятельно принимает решения и отвечает за них.
Налил Дьявольскому ещё, а сам предпочёл остановиться на достигнутом: не хотелось отрубиться от неимоверного количества выпитого, а наутро проснуться и нежно поприветствовать похмелье. Поднялся на ноги и из ящика стола вытянул ручку и стикер, на котором написал номер знакомого-японца. Вероятно, Хираяма – именно тот, кто сейчас может помочь Кимуре-младшему, если тот решится.
- О цене и условиях вы уже договоритесь с ним, - прилепил лист на лоб Таку и с довольной миной уселся обратно на уже нагретое место. Пора уже было заканчивать тут откровенничать с практически незнакомым Атакующим. Мало ли, во что это впоследствии может вылиться?.. – Моё дело – лишь дать тебе координаты. Хотя, если передашь своему напарничку от меня пылкий привет, мне будет весьма и весьма приятно.
Хель уже просто-таки видел, в какое лютое бешенство впадёт Шварц при осознании, что его дражайшего Правого взял кто-то из его подчинённых-константовцев. На это определённо стоило полюбоваться, а значит оставалось верить, что Кристиан-таки вломится в квартиру Вульгарных с длинной нецензурной тирадой.
Любил всё-таки Хель играть на нервах у начальства…

Ты бей меня в губы,
Целуй и кусай.
Найди и сожги
Мой потерянный рай. ©

Укус на плече отчётливо саднило, продолговатые полосы царапин, покрывшие, благодаря «стараниям» не привыкшего к подобной грубости мальчишки, всю спину Вульгарного, пульсировали и горели, заставляя испытывать какое-то действительно странное, мазохистское, удовольствие, чего с итальянцем уже довольно давно не было.
Боль всегда для него граничила с наслаждением, являлась доказательством реальности происходящего, а в Зазеркалье – того, что он всё ещё жив, что не сломили, что бьётся и будет ещё долго биться в груди то и дело сбивающееся с привычного ритма, благодаря треклятым ограничителям, сердце, как бы избито это не звучало. Поэтому уж чего-чего, а собственной боли, чего нельзя было сказать о боли Правого, Хель ни на грамм не боялся; потому, вероятно, и был крайне неустойчивым исключительно к иллюзорным Речам, хоть и отчаянно пытался это исправить.
Брюнет лежал на груди у Михеля и молчал, кажется, наконец-то расслабляясь после пережитого, не желал нарушать ни разу не кажущуюся напряжённой тишину и сам Вульгарный. Парадоксально, но факт: лёжа вместе, на слишком узкой для нормального размещения двух человек софе, каждый думал о своём. Кимура, пусть де Сальватти и не знал наверняка, думал о своём напарнике, Хель – о своём. Глупо, учитывая то, на что он подписался сегодня в треклятом баре. Злился. И, что самое внезапное, не на Кимуру. На себя. За непроходимую тупость и идиотское предположение, что случайная связь с кем-то сможет помочь ему «развеяться» и разрешить ряд насущных проблем. И-ди-от.
Заметив, что тело Дьявольского окончательно обмякло  – кажется, мальчишка уснул, хотя итальянец и не был в том уверен – встал с дивана и, тихо пошарив в шкафу, нашёл пару вполне годных халатов. В один впихнулся сам, другим накрыл мальчишку, ни слова не говоря выскользнув за пределы комнаты. Слишком уж нерадостные мысли накатывали на, кажется, протрезвевшую и оттого невыносимо гудящую белокурую голову при виде тихо лежащего на софе японца.
Быстрыми шагами направился в ванную и, пустив в раковине ледяную воду, умылся, пытаясь собраться с мыслями, которые, как назло, собираться вообще не планировали.
- Бл*ть, - коротко, лаконично, сквозь зубы прокомментировал всю сложившуюся ситуацию и озвучил единственную вертящуюся в голове отчётливую мысль. Плеснул на лицо ещё воды и пятернёй зачесал назад взлохмаченную гриву. Зло уставился на собственное отражение, заметив на шее парочку алых пятен, виднеющихся из-под сползшего набок ворота.
«Разве не этого ты хотел, Михель де Сальватти?»
Язвительно хмыкнул, глядя, как в то же мгновение искривляется в усмешке рот отражения, делая лицо блондина ещё более усталым и злым. Определённо, пора уже было приходить в себя и заканчивать истерить. В конце-то концов, Кимуре сейчас было явно хуже.
На этом и порешил. Покинул ванную, оттёр от паркета гостиной и кухни небольшие, уже к тому моменту засохшие капли крови Правого, выкинул валяющуюся в прихожей бутылку из-под пива, вернул на «историческую родину» валяющийся табурет. После сей небольшой уборки извлёк из оставшейся в прихожей почтальонки толстую папку со сценарием и, шлёпая по полу босыми ногами, отправился на кухню, чтобы устроиться за столом и погрузиться в отвлекающее от проблем насущных чтение.

------> Квартира 075

Отредактировано Michel de Salvatti (2012-12-18 20:01:21)